1Георгий Иванович Гурджиев. Закономерное разнообразие проявлений человеческой индивидуальности
Это первая из значительного числа публичных лекций, которые читались в
период существования основанного Гурджиевым "Института гармонического
развития человека". Последний раз она была прочитана в январе 1924 года в
Нью-Йорке, а впоследствии опубликована в качестве заключительного приложения
к "Рассказам Вельзевула своему внуку или Объективно-беспристрастной критике
жизни человека" (Лондон, 1950)
"Я прилагаю именно эту лекцию, -- писал Гурджиев, -- потому, что в
самом начале распространения идей, вносимых мною в жизнь, она была
специально подготовлена здесь, на континенте Европа, чтобы послужить
введением или, так сказать, преддверием ко всей серии последующих лекций,
только всей совокупностью которых было бы возможно разъяснить в доступной
всем форме необходимость и даже неизбежность практического осуществления
непреложных истин, выясненных и установленных мною за полвека денной и
нощной работы, а также доказать реальную возможность применения этих истин
для блага людей..."
Исследования многих ученых последних лет, а также данные, полученные в
настоящее время в результате совершенно оригинальных исследований Института
гармонического развития человека по системе Г.И.Гурджиева, показали, что
цельная личность каждого человека -- согласно высшим законам и условиям
протекания человеческой жизни, установленным с самого начала и постепенно
фиксирующимся на Земле -- явилась ли она результатом наследственности или
каких-либо случайных условий, в которых человек рос и развивался, должна с
самого начала его ответственной жизни, чтобы отвечать смыслу и
предназначению его жизни как человека, а не просто животного, обязательно
состоять из четырех определенных и различных личностей.
Первая их этих четырех самостоятельных личностей есть не что иное, как
совокупность автоматических функций, свойственных человеку, как и всем
животным, данные для которых состоят, с одной стороны, из общей суммы
результатов впечатлений, воспринимаемых от всей окружающей действительности
с момента рождения, а также из всего, намеренно внесенного в него извне, и,
с другой стороны, из результатов процесса, также присущего каждому
животному, именуемого "фантазией". И эту совокупность автоматических функций
люди по невежеству называют "сознанием" или, еще лучше "мышлением".
Вторая из этих четырех личностей, функционирующая в большинстве случаев
полностью независимо от первой, есть сумма результатов данных, сохраненных и
зафиксированных в природе каждого человека, как и каждого животного,
посредством шести органов -- "приемников вибраций разного качества" --
органов, которые функционируют в соответствии с новополученными
впечатлениями и чья чувствительность зависит от наследственности и условий,
в которых данная личность готовилась к ответственной взрослой жизни.
Третья самостоятельная часть всего существа является основой
функционирования его организма, а также действия двигательно-рефлекторных
проявлений, влияющих друг на друга во время этого функционирования --
проявлений, чье качество также зависит от наследственности и обстоятельств,
преобладающих во время его подготовительного формирования в детстве.
А четвертая личность, которая тоже является отдельной частью цельной
личности, есть не что иное, как проявление совокупности результатов уже
автоматизированного функционирования трех перечисленных личностей, отдельно
сформированных и самостоятельно тренированных в нем; иными словами, это та
часть существа, которая называется "Я".
В природе человека для одухотворения и проявления каждой из трех
отдельно сформированных частей его единого целого есть независимая
"центральная локализация", как ее называют, то есть "мозг"; и каждая из этих
локализаций, со своей собственной завершенной системой, имеет для
совокупности своих проявлений свои собственные особенности и
предрасположенности, свойственные ей одной. Следовательно, чтобы сделать
возможным всестороннее совершенствование человека, соответствующее
правильное образование является абсолютно обязательным для каждой из этих
трех частей -- но вовсе не то, что сейчас называют "образованием".
Только тогда Я человека сможет стать его собственным Я.
Согласно серьезным экспериментам и изысканиям, уже упомянутым, которые
проводились в течение многих лет, или даже просто согласно здравому и
беспристрастному размышлению любого современного человека, природа каждого
-- особенно тех, кто по разным причинам претендует на то, чтобы не быть
простым, средним человеком, но одним из "интеллигенции" в подлинном смысле
этого слова, -- должна состоять из всех этих четырех различных и совершенно
определенных личностей, и каждая из них должна развиваться соответствующим
образом так, чтобы во время ответственного существования проявления
отдельных частей находились в гармонии друг с другом.
Чтобы проиллюстрировать более ясно разнообразие происхождения и природу
личностей, проявляющихся в общей организации человека, а также подчеркнуть
различие между "Я", которым должен обладать "человек без кавычек", то есть
настоящий человек, и тем "псевдо-Я", которое люди сегодня принимают за
настоящее, можно очень хорошо использовать аналогию, которая, хотя уже
изношена "спиритуалистами", "оккультистами", "теософами" и другими
современными специалистами по "ловле рыбы в мутной воде", с их болтовней об
"астральном теле", "ментальном теле" и других таких телах, якобы имеющихся у
человека, может, тем не менее, пролить свет на вопрос, который мы сейчас
обсуждаем.
Человека как целое со всеми своими разными и самостоятельно
функционирующими локализациями, то есть со своими независимо сформированными
и образованными "личностями", можно сравнить с тем экипажем для перевозки
пассажиров, который состоит из коляски, лошади и кучера.
Следует сначала отметить, что различие между настоящим человеком и
псевдочеловеком, то есть между человеком, у которого есть собственное "Я", и
человеком, у которого его нет, обозначено в этой аналогии пассажиром,
сидящим в коляске. В первом случае, случае настоящего человека, пассажир
является владельцем коляски; во втором случае он просто первый из случайных
прохожих, которые, подобно пассажирам наемного кабриолета, постоянно
сменяются.
Тело человека со всеми своими двигательно-рефлекторными проявлениями,
соответствует просто самой коляске; все функции и проявления чувств человека
соответствуют лошади, впряженной в коляску и везущей ее; кучер, сидящий на
козлах и управляющий лошадью соответствует в человеке тому, что обычно
называют "сознанием" или "мышлением"; и, наконец, пассажир, сидящий в
коляске и дающий указания кучеру и есть то, что называется "Я".
Основное зло у современных людей заключается в том, что благодаря
укоренившимся и широко распространенным аномальным методам образования
подрастающего поколения эта четвертая личность, которая должна быть у
каждого достигшего ответственного возраста человека, полностью отсутствует у
них; и почти все состоят только из трех перечисленных частей, которые, кроме
того, формируются произвольно. Иными словами, почти каждый современный
человек ответственного возраста состоит из не больше, не меньше, чем
"наемного экипажа", представляющего разбитую коляску, загнанную лошадь,
которую погоняет оборванный, полуслепой, полупьяный кучер, чье время,
предназначенное Матерью Природой для самосовершенствования, прошло в
фантастических мечтаниях, пока он ожидал на углу какого-нибудь случайного
пассажира. Первый, кто проходит мимо, нанимает его и отпускает, когда
захочет, и не только его, но и все подчиненные ему части.
Следуя этой аналогии между типичным современным человеком с его
мыслями, чувствами и телом и наемным экипажем с лошадью и кучером, мы можем
ясно видеть, что в каждой из частей, составляющих две системы, должны
сформироваться и существовать собственные отдельные потребности, привычки,
вкусы и так далее, свойственные ей одной потому, что согласно разной природе
своего происхождения и различным условиям формирования, а также различным
заложенным в них возможностям, в каждой из них должна неизбежно
формироваться своя собственная психика, свои собственные мнения, свои
собственные субъективные опоры, свои собственные взгляды и так далее.
Полная сумма проявлений человеческой мысли, со всеми наследственными
свойствами функционирования и специфическими характеристиками, соответствует
всем отношениям сущности и проявлений типичного наемного кучера.
Подобно всем наемным кучерам в общем, он является определенным типом
"извозчика". Он не совсем безграмотен, потому что благодаря существующим с
стране законам об "общем обязательном трехлетнем образовании" он должен был
окончить в детстве так называемую церковно-приходскую школу.
Хотя он сам деревенский парень и остался таким же невежественным, как
его сельские товарищи, однако общаясь благодаря своей профессии с людьми
разного положения и образования и нахватавшись понемногу отовсюду, он теперь
смотрит с презрением на все деревенское, с негодованием отвергая это как
"невежественное".
Короче говоря, это тип, к которому подходят такие слова:
"Слишком хорош для коRов, но павлины не хотят иметь с ним дело".
Он считает себя компетентным даже в вопросах религии, политики и
социологии; ему нравится спорить; тех, кого он считает ниже себя, он любит
учить; с высшими он -- подобострастный льстец, он стоит перед ними, как
говорится, "смиренно".
Одна из его величайших слабостей -- волочиться за соседскими кухарками
и горничными; но больше всего на свете он любит плотно поесть и пропустить
стаканчик-другой, а затем, вполне довольный, погружается в мечты.
Чтобы удовлетворить эти слабости, он регулярно ворует деньги, который
его наниматель дает ему на корм для лошади.
Подобно каждому "извозчику", он работает только "под плетью", и если
иногда случайно он выполняет работу без принуждения, то только в надежде на
чаевые.
Желание чаевых постепенно научило его определять слабости у людей, с
которыми он имеет дело и пользоваться ими; он автоматически научился
хитрить, льстить, "затрагивать чувствительные струны" и, вообще, лгать.
При каждом удобном случае, когда у него есть свободная минута, он
проскальзывает в трактир или бар, где, сидя над кружкой пива, он мечтает
часами, или беседует с людьми такого же типа, или просто читает газету.
Он пытается выглядеть внушительно, носит бороду, и если он худой,
подкладывает себе что-нибудь под одежду, чтобы казаться более важным.
Что же касается чувствительной локализации у человека, совокупность ее
проявлений и вся система функционирования полностью соответствует лошади
"наемного экипажа" в нашей аналогии.
Между прочим, сравнение лошади с системой человеческих чувств поможет
особенно ясно показать ошибочность и односторонность современного
образования, навязанного подрастающему поколению.
Лошадь, из-за пренебрежения окружающих в ее ранние годы и своего
постоянного одиночества, как бы погружена в себя; иными словами, ее
"внутренняя жизнь" идет внутри и для внешних проявлений не остается ничего,
кроме инерции.
Из-за аномальных окружающих условий лошадь никогда не получала никакой
специальной подготовки, но формировалась исключительно под влиянием битья и
ужасной брани.
Она всегда устала; а для пищи, вместо овса и сена, ей дают только
солому, которая совершенно не годится для ее реальных нужд.
Никогда не видя в проявлеиях по отношению к себе ни любви, ни дружбы,
лошадь теперь готова уступить любому, кто окажет ей малейшее внимание.
Вследствие всего этого склонности лошади, таким образом лишенной всех
интересов и стремлений, должны неизбежно концентрироваться на еде, питье и
автоматическом стремлении к противоположному полу; поэтому она неизменно
стремится туда, где может получить что-нибудь из этого, и если, например,
она видит место, где раз или два удовлетворяла одну из этих нужд, то ожидает
случая бежать туда. Следует добавить, что, хотя кучер очень слабо понимает
свои обязанности, он может, тем не менее, хотя и немного, но мыслить
логически; и, помня о завтрашнем дне, он временами -- хотя бы под страхом
потерять работу или желая получить вознаграждение -- выказывает интерес
сделать то или иное для своего нанимателя без понукания. Но лошадь, в
отсутствие специальной подготовки, адаптированной к ее природе, не получила
в нужное время вообще никаких данных для проявления стремлений, необходимых
для ответственного существования; и, конечно, она не может понять и даже
желать понять -- почему ей следует что бы то ни было делать. Поэтому она
исполняет свои обязанности с полнейшим безразличием и лишь из страха перед
возможными ударами.
Что касается коляски, которая в нашей аналогии заменяет тело и
рассматривается отдельно от других самостоятельно сформированных частей
организма человека, то здесь дело обстоит еще хуже.
Эта коляска, подобно другим коляскам, сделана из разных материалов и,
следовательно, имеет очень сложное строение.
Она была сделана, как очевидно любому здравомыслящему человеку, чтобы
нести все виды грузов, а не в целях, для которых используется современными
людьми, то есть только для перевозки пассажиров.
Главная причина многих связанных с ней недоразумений следует из того
факта, что те, кто изобрел систему этой коляски, предназначали ее для
неторных дорог, и некоторые детали ее внутренней структуры создавались с
этой позиции.
Например, принцип ее смазки, которая чрезвычайна важна для экипажа,
сделанного из столь разных материалов, был таким, чтобы смазка
распространялась по всем металлическим частям при тряске, неизбежной на
таких дорогах; тогда как теперь эту коляску, созданную для путешествия по
неровным дорогам, обычно используют в городах и ездит она по гладким, ровным
и мощеным улицам.
При отсутствии каких бы то ни было толчков, проезжая по таким улицам,
смазка на всех ее частях не размещается равномерно, и поэтому некоторые их
них покрываются ржавчиной и больше не могут выполнять функции, для которых
были предназначены.
Коляска движется легко, как правило, если ее движущиеся части как
следует смазаны. Со слишком малой смазкой эти части перегреваются и в конце
концов раскаляются, и таким образом другие части загрязняются; однако, если
на какой-то части слишком много смазки, общее функционирование коляски
ухудшается; и в любом случае для лошади становится труднее тянуть ее.
Современный кучер, наш извозчик, не подозревает о необходимости
смазывать коляску; и даже если он смазывает ее, то делает это без надлежащих
знаний, только понаслышке, слепо следуя указаниям первого встречного.
Итак, когда эта коляска, теперь более или менее приспособленная для
путешествия по гладким дорогам, по какой-то причине должна ехать по
колдобинам, что-то всегда случается с ней: или гайка полетит, или болт
погнется, или что-то еще пропадет, и поэтому такие экспедиции редко
кончаются без более или менее серьезного ремонта.
В любом случае становится все более и более рискованным использовать
эту коляску для намеченных целей. а когда ремонт начинается, вы должны
разобрать коляску на части, осмотреть их одну за другой и, как всегда
делается в таких случаях, "прокеросинить" их, почистить, а затем снова
собрать вместе; и часто становится очевидным, что вы должны немедленно
заменить какую-либо из частей. Очень хорошо, если она окажется недорогой, но
может оказаться, что ремонт стоит дороже, чем новая коляска.
Итак, все, что было сказано об отдельных частях этого транспортного
средства, которые, взятые в совокупности, представляют собой "наемный
экипаж", можно полностью применить к общей организации природы человека.
Ввиду потери у современных людей любых знаний или возможностей готовить
подрастающее поколение к ответственному существованию подходящим способом,
тренируя все отдельные части, составляющие их существо, каждая личность
сегодня -- запутанное и невероятно смешное "нечто", которое, если снова
обратиться к нашей аналогии, представляет следующую картину.
Коляска последней модел, только что с завода, лакированная настоящим
немецким мастером из города Бармена и запряженная лошадью, которую в
Закавказье называют "дглозиджи". "Джи" -- это лошадь; "дголз" -- имя одного
армянского специалиста по искусству покупки и сдирания шкуры с совершенно
негодных лошадей.
На козлах этого модного экипажа сидит небритый, неряшливый, сонный
кучер, одетый в поношенный сюртук, который он вытащил из мусорного ведра,
куда его за ненадобностью выбросила кухарка. На его голове красуется
новехонький, с иголочки цилиндр, точная копия рокфеллеровского, в его
петлице можно видеть гигантскую хризантему.
Современный человек неизбежно представляет такую смешную картину,
потому что со дня его рождения эти три части, формирующиеся в нем -- а они,
хотя и разного происхождения и имеют свойства разного качества, для
преследования единой цели во время его ответственного существования
составляют "единое целое" -- начинают, так сказать, "жить" и фиксируются в
своих специфических проявлениях отдельно одна от другой, никогда не обучаясь
тому, чтобы дать требуемую автоматическую взаимную поддержку и помогать или
понимать друг друга даже приблизительно. Таким образом, позже, когда
возникает необходимость для согласованных проявлений, эти согласованные
проявления не появляются.
Кстати, благодаря так называемой "системе образования подрастающего
поколения", которая полностью зафиксирована в настоящее время в жизни людей,
и которая состоит исключительно в том, чтобы вдалбливать детям, посредством
постоянного повторения вплоть до оцепенения, многочисленных почти пустых
слов и выражений, и тренировки распознавания значения этих слов и выражений
просто по различию в звуках, кучер все еще может объяснить кое-как различные
желания, которые он ощущает (хотя только людям своего типа), и он иногда
даже способен понимать других, по крайней мере приблизительно.
Этот наш кучер-извозчик, болтая с другими кучерами в ожидании
пассажиров, и, как говорится, "заигрывая" у дверей с прислугой, иногда
обретает различные виды так называемой "вежливости".
В соответствии с внешними условиями жизни кучеров вообще, он также
постепенно автоматизируется до того, что может отличать одну улицу от другой
и, например, рассчитывать, как, когда эта улица перекрыта из-за ремонта,
добраться до места назначения другой дорогой.
Но что касается лошади, хотя пагубная современная выдумка под названием
"образование" не участвует в ее формировании, и вследствие этого ее
наследственные свойства не атрофированы, но из-за того факта, что она
сформировалась при аномальных условиях установившегося процесса повседневной
жизни и росла, заброшенная всеми, подобно сироте, к тому же сироте, с
которой дурно обращались, она не приобретает ничего, соответствующего
психике кучера, и не узнает ничего из того, что узнает он, и поэтому
остается невежественной в формах взаимоотношений, которые стали привычными
для кучера; и у них не получается контакта и взаимопонимания.
Может случиться, однако, что в своей ограниченной жизни лошадь обучится
каким-то формам взаимоотношений с кучером и даже, быть может, какому-то роду
"языка"; но беда в том, что кучер не знает и даже не подозревает, что это
возможно.
Помимо того факта, что в этих аномальных условиях, между лошадью и
кучером не образуется никаких контактов, чтобы позволить им понимать друг
друга автоматически, даже немного, существует множество других не зависящих
от них внешних причин, которые лишают их возможности следовать вместе той
единственной цели, для которой они оба предназначены.
Так же, как связаны отдельные самостоятельные части "наемного экипажа",
то есть коляска с лошадью посредством дышла, а лошадь с кучером с помощью
поводьев, так же отдельные части общей организации человека связаны друг с
другом: тело соединено с чувствами с помощью крови, а чувства с мышлением
или сознанием посредством так называемого "ханбледзойна", то есть
субстанции, которую порождают у человека все намеренно сделанные жизненные
усилия.
Существующая в настоящее время прискорбная система образования ведет к
тому, что кучер не может произвести никакого эффекта на свою лошадь; в
лучшем случае он с помощью поводьев вызовет в ее сознании три идеи --
направо, налево и стой.
Та же самая вещь происходит в общей организации обычного человека,
когда в результате любого впечатления "плотность и темп ханбледзойна"
изменяются в нем так, что его мышление теряет все возможности воздействовать
на его же чувствительную организацию.
Итак, чтобы резюмировать сказанное, мы должны волей-неволей признать,
что каждому человеку следует стремиться иметь свое собственное "Я"; иначе он
никогда не будет представлять ничего, кроме "наемного экипажа", в который
может сесть любой пассажир и требовать везти, куда хочет.
Здесь нелишне отметить, что Институт гармонического развития человека
имеет в числе своих основных задач цель, с одной стороны, правильного
образования для каждой самостоятельной личности у своих учеников, причем
сначала отдельно, а затем в их системе согласно нуждам их будущей
субъективной жизни в будущем; а с другой стороны, производства и воспитания
у каждого ученика того, что должен иметь каждый, кто носит имя "человек без
кавычек", -- его собственного "Я".
Для более точного и, так сказать, научного, определения различия между
настоящим человеком, то есть человеком, каким он должен быть, и "человеком в
кавычках", какими стали почти все современные люди, удобно процитировать
здесь то, что сказал сам Гурджиев в одной из своих лекций.
Вот что он сказал:
-- Определению человека, согласно нашей точке зрения, не могут помочь
современные знания, являются ли они анатомическими, физиологическими или
психологическими, потому что каждая из характеристик, которую они описывают,
присуща тому или иному уровню каждого человека и равно применима ко всем;
следовательно, это знание не может дать нам возможность определить точное
отличие между людьми, которое мы хотим установить.
Меру этого отличия можно сформулировать только в следующих терминах:
"Человек -- это существо, которое может "действовать", и "действовать"
сознательно и по своей собственной инициативе".
И, разумеется, каждый более или менее здравомыслящий человек, способный
быть беспристрастным, должен согласиться, что никогда раньше не было и не
могло быть более точного или более исчерпывающего определения.
Предположим, что мы временно приняли это определение; тогда неизбежно
возникает вопрос: может ли человек, который является продуктом современного
образования и современной цивилизации, делать что-нибудь вообще сам,
сознательно и по своей собственной воле?
Нет... отвечаем мы сразу на этот вопрос.
Но почему нет?...
Просто потому, что, как категорически утверждает и демонстрирует на
основе своих экспериментов Институт гармонического развития человека, все
без исключения в современном человеке "делается само по себе", и нет ничего,
что современный человек делает сам.
В личной, семейной и социальной жизни, в политике, науке, искусстве,
философии и религии, короче говоря, во всем, включенном в процесс
повседневной жизни современного человека, все с начала до конца делается
само по себе, и никто из этих "жертв современной цивилизации" не может
ничего делать.
Это экспериментально доказанное, категорическое утверждение Института
гармонического развития человека, то есть то, что современный человек не в
состоянии ничего делать и что все в нем действует само по себе, совпадает с
тем, что говорит о человеке "точная позитивная наука".
Современная "точная позитивная наука" говорит, что человек -- очень
сложный организм, развившийся эволюционным путем из более простых
организмов, и способный реагировать на внешние впечатления очень сложным
образом.
Эта способность человека реагировать так сложна, и ответные действия
могут уйти так далеко от причин, вызывающих и обуславливающих их, что
наивному наблюдателю действия человека, или по крайней мере некоторые из
них, кажутся совершенно спонтанными.
Согласно идеям Гурджиева, обычный человека действительности не способен
на малейшее самостоятельное действие или слово.
Он полностью является результатом внешних влияний.
Человек -- преобразующая машина, род передающей силовой станции.
Таким образом, с точки зрения совокупности идей Гурджиева, а также
согласно современной "точной позитивной науке", человек отличается от
животного только большей сложностью реакций на внешние впечатления и
структурой своей воспринимающей системы.
А что касается того, что присуще человеку и называется "волей",
Гурджиев полностью отрицает возможность ее существования в природе рядового
человека.
Воля -- это определенная комбинация, полученная в результате
воздействия определенных свойств, специально выработанных в себе человеком,
который может "действовать".
В природе рядового человека то, что называют "волей", есть
исключительно результат желаний.
Реальная воля -- знак очень высокого уровня сущности в сравнении с
сущностью обычного человека. И лишь обладающие такой сущностью могут
"действовать".
Все остальные люди -- просто автоматы, машины или механические игрушки,
запущенные внешними силами, действующие только потому, что "пружина",
имеющаяся в них, действует в ответ на случайные внешние условия -- пружина,
которую они не могут ни удлинить, ни укоротить, ни изменить каким-нибудь
другим образом по собственной инициативе.
Итак, признавая у человека огромные возможности, мы отрицаем у него
любую ценность как самостоятельной единицы, пока он будет оставаться таким,
как сейчас.
Чтобы подчеркнуть отсутствие какой бы то ни было воли у простого
человека, можно добавить выдержку из других лекций Гурджиева, в которых
проявления этой знаменитой воли, приписываемой человеку, колоритно описаны.
Обращаясь к присутствующим, Гурджиев сказал:
-- У вас достаточно денег, прекрасные условия жизни и всеобщий почет и
уважение. Во главе вашего хорошо налаженного дела стоят люди, абсолютно
доверенные и преданные вам; одним словом, ваша жизнь проходит среди роз.
Вы располагаете временем, как пожелаете, вы покровитель искусства, вы
улаживаете мировые проблемы за чашкой кофе, вы даже интересуетесь развитием
скрытых духовных сил у человека. Вы знакомы с проблемами духа, и вы как рыба
в воде чувствуете себя в проблемах филологии. Обладая широкими познаниями во
множестве областей, вы имеете репутацию интеллектуала, разбирающегося в
любой проблеме. Вы -- образец культуры.
Все знакомые считают вас человеком сильным и волевым, и большинство
даже приписывает ваши успехи результату проявлений вашей собственной воли.
Короче говоря, откуда ни посмотри, вы заслуживаете всяческого
подражания и вам можно позавидовать.
Однажды утром вы встаете под гнетущим впечатлением какого-то сна.
Ваше слегка подавленное настроение, которое быстро проходит после
пробуждения, тем не менее, оставляет свой след: некоторую вялость и
нерешительность движений.
Вы подходите к зеркалу, чтобы причесаться и рассеянно роняете щетку;
только вы поднимаете ее, как роняете снова. Тогда вы поднимаете ее с легким
раздражением и роняете третий раз; вы пытаетесь поймать ее в воздухе, но...
неловкое движение руки, и щетка попадает в зеркало; тщетно вы пытаетесь
схватить ее... слишком поздно! Крак!... Ваше старинное зеркало, которым вы
так гордились, разлетается на куски.
Дьявол! Черт побери! Вы чувствуете потребность излить вашу досаду на
кого-нибудь другого и, не обнаружив газеты рядом с утренним кофе, потому что
слуга забыл положить ее туда, вы чувствуете, что чаша вашего терпения
переполняется и вы решаете, что больше не можете оставаться дома.
Вам пора идти. Так как погода прекрасная и вам не надо отправляться
далеко, вы решаете пойти пешком. За вами медленно движется ваш автомобиль
последней модели.
Яркий солнечный свет умиротворяет вас. Толпа, собравшаяся на углу,
привлекает ваше внимание.
Вы подходите ближе, в центре толпы видите человека, лежащего без
сознания на тротуаре. Полисмен, с помощью нескольких "свидетелей",
укладывает человека в такси, чтобы отвезти его в больницу.
Просто благодаря сходству, которое вдруг поразило вас, между лицом
таксиста и лицом пьяного монаха, которого вы сбили в прошлом году, когда вы,
немного навеселе, возвращались с шумной вечеринки, вы замечаете, что
происшествие на углу необъяснимо связывается в ваших ассоциациях с тортом,
который вы ели на той вечеринке.
Ах, что это был за торт!
Ваш слуга, забывший сегодня газету, испортил вам завтрак. Почему бы вам
не исправить это сейчас?
Вот модное кафе, куда вы иногда заходите посидеть с друзьями.
Но почему вы внезапно вспомнили слугу? Разве вы не забыли почти
полностью утреннее раздражение? Но теперь... как хорошо полакомиться
пирожным с кофе.
Смотрите! За соседним столиком две молодые женщины. Какие
очаровательные блондинки!
Вы слышите, как одна из них шепчет подруге: "Смотри, вот тип мужчины,
который мне нравится!"
Вы не отрицаете, что случайно услышанные слова, может быть, специально
сказанные громко для вас, вызвали у вас "внутреннюю радость"?
Предположим, что в этот момент вас спросили, стоило ли вам было
выходить из себя из-за утреннего раздражения, вы, конечно, ответили бы
отрицательно и пообещали себе, что ничего подобного в будущем не повторится.
Нужно ли мне описывать, как изменилось ваше настроение, когда вы
познакомились с блондинкой, которая заинтересовала вас и которую
заинтересовали вы, и ваше состояние в то время, которое вы провели с ней?
Вы возвращаетесь домой на крыльях, и даже взгляд на разбитое зеркало
вызывает у вас лишь улыбку.
Но как же дело, по которому вы вышли из дому этим утром? Вы только
сейчас вспомнили о нем. Жаль... не беда, можно позвонить.
Вы идете к телефону, и телефонистка соединяет вас не с тем номером.
Вы звоните снова, и попадаете туда же. Какой-то человек сообщает вам,
что вы ему надоели, вы отвечаете, что тут не ваша вина, слово за слово, и
вы, к собственному изумлению, узнаете, что вы грубиян и идиот, и что если
позвоните еще раз... тогда...
Ковер, скользящий у вас под ногами, вызывает бурю негодования, и надо
слышать тон вашего голоса, когда вы выговариваете слуге, который подает вам
письмо!
Это письмо от человека, которого вы уважаете и чье хорошее мнение
высоко цените.
Его содержание так лестно, что, пока вы читаете, ваше раздражение
проходит и уступает место "приятному смущению" человека, слушающего
панегирик в свой адрес. Вы заканчиваете читать письмо в прекрасном
настроении.
Я могу продолжать эту картину вашего дня -- дня свободного человека!
Быть может, вы думаете, что я преувеличиваю?
Нет, это фотографически точный снимок, взятый из жизни.
Беседуя о человеческой воле и о различных аспектах ее предположительно
автономных проявлений, которые для современного так называемого "пытливого
ума" -- а с нашей точки зрения, наивного ума -- служат только материалом для
умствования и самообольщения, полезно процитировать слова Гурджиева в другой
его беседе, потому что идеи, которые он высказал об этих обстоятельствах,
могут пролить свет на иллюзорность той воли, которую каждый человек
предположительно имеет.
Вот что он сказал:
-- Человек приходит в мир подобно чистому листу бумаги, за который все
окружающие тут же начинают соперничать в том, чтобы испачкать его и
заполнить образованием, моралью, информацией, которую мы называем "знаниями"
и всеми видами идей долга, чести, совести и так далее и тому подобное.
Все утверждают непреложность и безошибочность этих методов, которые они
применяют для того, чтобы привить эти побеги на главный ствол, именуемый
человеческой "личностью".
Лист бумаги постепенно становится грязным, и чем грязнее он становится,
то есть чем больше человека набивают эфемерной информацией и понятиями
долга, чести, и так далее, которые ему назойливо повторяют или внушают
окружающие, тем более "умным" и достойным он считается.
И видя, что люди смотрят на эту грязь как на достоинство, он сам
неизбежно смотрит на этот грязный лист бумаги в таком же свете.
Итак, вы имеете модель того, что мы называем "человеком", к которому
часто применяют слова "талант" и "гений".
Но настроение нашего "гения" будет испорчено на весь день, если,
проснувшись, он не найдет свои шлепанцы у кровати.
Обычный человек не свободен в своей жизни, в своих проявлениях и в
своем настроении.
Он не может быть таким, каким ему следует быть; и он не таков, каким
считает себя.
Человек -- это звучит гордо! Самое имя "человек" значит "венец
творения"; но... насколько этот титул подходит современному человеку?
Однако человек, должен быть, конечно, венцом творения, потому что он
так сформирован и у него есть все возможности для приобретения данных,
сходных с теми, которыми обладает Осуществитель всего сущего во Вселенной.
Чтобы иметь право называться человеком, он должен быть им.
А чтобы быть человеком, он прежде всего должен, с неослабным упорством
и неиссякаемым импульсом желания, проистекающим из всех отдельных
самостоятельных частей, представляющих его единое существо, то есть с
желанием, проистекающим одновременно из мышления, чувств и органического
инстинкта, вырабатывать всестороннее знание себя, в то же самое время
постоянно борясь со своими собственными субъективными слабостями и потом
отстаивать результаты, которые он получает при помощи одного своего
сознания, различая при этом недостатки собственной установленной
субъективности и находя средства для возможности борьбы с самим собой, и
стремиться к их искоренению без жалости к себе.
Откровенно говоря, современный человек, как мы видим его,
беспристрастным взглядом, есть всего-навсего часовой механизм, хотя очень
сложной конструкции.
Человек должен непременно глубоко задуматься о своем автоматизме и
понять его полностью, чтобы полностью оценить значение этого автоматизма и
все последствия и результаты, которые он предполагает, для своей собственной
дальнейшей жизни и для оправдания смысла и цели своего рождения и
существования.
Для человека, который желает изучить человеческий автоматизм в общем и
прояснить его для себя, самым лучшим объектом для изучения является он сам
со своим собственным автоматизмом; но чтобы изучить его практически и понять
по-настоящему всем своим существом, а не "психопатически", то есть только
одной частью своего целого, необходимы правильно проводящиеся
самонаблюдения.
Что касается возможности проведения самонаблюдений правильно, без риска
навлечь на себя любое из пагубных последствий, которые происходят слишком
часто из человеческих попыток делать что-либо без должных знаний, то
необходимо предупредить вас во избежание лишних усилий, что наш опыт,
подкрепленный большим количеством точной информации, показывает нам, что это
не столь просто, как кажется на первый взгляд Вот почему мы берем как основу
для правильно проводимого самонаблюдения изучение автоматизма современного
человека.
Перед тем как начать изучать этот автоматизм и все принципы правильного
самонаблюдения, человек должен решить раз и навсегда, что он хочет быть
безусловно искренним с самим собой, ни на что не будет закрывать глаза, не
будет уклоняться от результатов, куда бы они ни привели его, не испугается
выводов, и не будет ограничивать себя з
|
